ESG-риски (социальные, экологические и риски корпоративного управления) в случае их реализации могут привести к значимым финансовым и репутационным потерям для компании. Вероятность реализации того или иного ESG-риска для бизнеса определяется набором существенных тем (material issues), которые характерны для компании: экологические и социальные аспекты, на которые влияет компания и которые влияют на нее.
Так, существенными для нефтегазовой компании являются выбросы парниковых газов, взаимодействие с местными сообществами, система предупреждения и реагирования на аварии. Неспособность компании управлять этим может привести к значимым потерям в случае разлива нефти или конфликта с коренными народами. Добросовестное же и качественное управление этими аспектами поможет минимизировать риски и повысить привлекательность бизнеса.
В международной корпоративной практике раскрытие и управление существенными темами занимает центральную позицию в управлении ESG и лежит в основе стандартов корпоративной нефинансовой отчетноотчетности (SASB, GRI) и ESG-рейтингов компаний (MSCI, Sustainalytics).
Цена на авось
Можно привести множество примеров, когда пренебрежение ESG-рисками и добросовестными бизнес-практиками приводило к катастрофическим последствиям для природы, людей и стоили бизнесу миллиардов, разрушенной репутации и судебных тяжб. Разлив токсичного шлама в венгерском городе Айка на заводе по производству глинозема в 2010 году подверг критическому риску экосистему Дуная, десять человек погибли, сотни были ранены. После аварии производство было национализировано, руководители предприятия предстали перед судом, а тремя годами позже компания начала процедуру ликвидации. Еще один хрестоматийный пример разрушения репутации вследствие недобросовестных бизнес-практик — скандал с участием производителя автомобилей Volkswagen. C 2009 по 2015 год VW запрограммировал около 11 млн своих автомобилей по всему миру так, чтобы контроль выбросов срабатывал только во время лабораторных испытаний. Обман стоил VW более $30 млрд штрафов, за первые два месяца скандала компания потеряла 46% своей стоимости. Сегодня акции VW на 35% ниже своей цены до аферы, судебные разбирательства продолжаются до сих пор.
В России крупные скандалы, связанные с халатным подходом к управлению экологическими и социальными рисками, происходят ежегодно, а их виновники сталкиваются с серьезными последствиями. В 2020 году экологи и активисты выступили против разработки шихана Куштау в Башкирии и добились особого статуса для сакральной для местных жителей горы. Башкирская содовая компания, которая планировала разработку, национализирована. Катастрофический разлив дизельного топлива в Норильске в 2020 году стоил «Норникелю» рекордных для России 146 млрд руб. штрафа. После аварии в ноябре 2021 года на шахте «Листвяжная», принадлежащей компании «СДС-уголь», которая повлекла гибель более 50 человек, арестован владелец компании Михаил Федяев, ему грозит до семи лет лишения свободы. Это первый случай задержания владельца крупного угольного холдинга после аварии.
Риски по-русски
В начале года исследователи Sustainalytics выпустили доклад, в котором дается оценка подверженности разных отраслей экономики ESG-рискам. В топ-5 наиболее рискованных индустрий вошли промышленные конгломераты, производство стали, драгоценных и других металлов, а также нефти и газа (рис. 1) — отрасли, которые составляют основу российского экспорта. Для компаний из этих отраслей, по оценке Sustainalytics, в среднем характерны более высокие ESG-риски, чем для компаний других секторов. Крупнейшие российские компании из перечисленных отраслей характеризуются высоким или наибольшим ESG-риском по классификации Sustainalytics, но, несмотря на это, часть из них демонстрирует результат лучше, чем средний по миру в соответствующей отрасли.
Управление ESG-рисками интегрировано в системы риск-менеджмента многих крупных российских компаний, в последние годы российский бизнес продвинулся в этом направлении, но о полноценной качественной трансформации говорить рано. «Компании всегда в той или иной степени управляли ESG-рисками, даже если они не называются внутри компании этими тремя буквами. К ним относятся риски крупных аварий, комплаенс-риски, риски социальных протестов, которые могут повлиять на деятельность компаний»,— говорит директор по экологическому и социальному консалтингу ENSOR Management Consultants (ранее филиал ERM в России) Виктор Давыдов.
В апреле НИУ ВШЭ представил доклад «ESG — три буквы, которые меняют мир», в котором дает оценку зрелости повестки устойчивого развития в России в общем и в российских компаниях в частности. Его авторы проанализировали нефинансовые отчеты 25 крупнейших компаний и пришли к выводу, что эта отчетность недостаточно прозрачна, чтобы сформировать ясное представление о социальной и экологической деятельности этих предприятий. ESG-повестка в России находится в зачаточном состоянии, и именно от крупного бизнеса зависит ее дальнейшее расширение и развитие в стране, убеждены авторы исследования.
«В России сегодня около 30 компаний крупного бизнеса, роль которых в экономике очень важна, которые хорошо знакомы с требованиями регуляторов международных фондовых бирж и финансовых институтов и которые за последние годы стали более или менее цивилизованными по мировым меркам. Эти компании часто понимают, что экологическая ответственность может быть элементом стратегического конкурентного преимущества, которое имеет конкретные количественные показатели. Чтобы уменьшить влияние менее ответственных компаний, которые рассматривают экологические показатели как "обременение" (откупиться на уровне региона или контролирующего органа зачастую дешевле, чем изменить технологию), необходимо увеличение роли всех заинтересованных сторон, в том числе населения, при принятии решений. Это требует демократизации политической жизни. Или для начала нужно дать большее право голоса бизнесу, который имеет конкурентные экологические преимущества»,— говорит глава Центра ответственного природопользования Института географии РАН, независимый директор—член совета директоров «Русала» и «Норникеля» Евгений Шварц.
На фоне общего шума
В январе министр финансов России Антон Силуанов назвал ESG-риски в числе основных для роста российской экономики в 2022 году. Отчасти он оказался прав: российские активы стали если не токсичными, то крайне рискованными для ответственных инвесторов. Помогать компаниям и экономике страны правительство решило и за счет экологических послаблений, которые потенциально могут увеличивать вероятность аварий и происшествий.
В числе антикризисных мер — продление срока подачи заявок на получение комплексных экологических разрешений (КЭР) для 300 основных предприятий-загрязнителей до конца 2024 года, перенос на два года обязательного автоматизированного экологического контроля на таких предприятиях, получивших КЭР до 15 марта 2022 года, отмена плановых проверок компаний Росприроднадзором в 2022 году.
Всего в РСПП предлагали более 40 послаблений в сфере экологии, в том числе в отношении экологического контроля. «Многие из озвученных антиэкологических инициатив в действительности не имеют связи ни с санкциями, ни с диверсификацией инфраструктуры экспорта на восток. Это типичные предложения части бизнеса, которые звучат с начала 2020-х годов по любому поводу и практически вне реальной зависимости от внешних обстоятельств, меняются только нюансы. Если кто-то понимает, что может делать так, как привычнее, проще и удобнее, прикрываясь государственными интересами, так и делает»,— отмечает Евгений Шварц.
В старых новых условиях
«На ESG часто смотрели с точки зрения привлекательности для западных инвесторов, сейчас этот аспект стал менее актуален. Однако, учитывая, что наша экономика сильно интегрирована в глобальные процессы и цепочки поставок, клиенты все равно будут предъявлять требования к российским компаниям по части ESG. К тому же, как показывает практика, на востоке требования не менее строгие, а иногда и более существенные, чем на европейский рынках»,— говорит Виктор Давыдов. По его мнению, управлять ESG-рисками важно для компаний любых размеров.
Как показывает опыт других стран, следующим этапом развития ESG-повестки в России может стать распространение соответствующих требований на компании малого и среднего бизнеса (МСП). По данным НИУ ВШЭ, крупный бизнес в РФ уже начал транслировать ESG-требования своим контрагентам: 16 из 25 крупнейших компаний предъявляют отдельные требования к ESG-профилю поставщиков, из них 25% требуют от них устойчивости по всем группам показателей ESG. На данном этапе крупный российский бизнес не обязывает поставщиков участвовать в ESG-рейтингах, но некоторые компании уже начинают смотреть в эту сторону: ЕВРАЗ рекомендует поставщикам пройти ESG-сертификацию на сервисе Bidzaar ESG.
Опрос, проведенный в мае «Лигой зеленых брендов» и IFORS Research среди 800 представителей МСП в 80 регионах страны, показал, что сегодня их значительная часть слабо информирована и вовлечена в повестку ESG и устойчивого развития. О ESG-рейтингах никогда не слышали 56% респондентов, действующие ESG-сертификаты есть у 7% МСП. Из 65% МСП, которые являются поставщиками среднего и крупного бизнеса, только 12% подписывали кодекс поставщика — документ, декларирующий этические, социальные и экологические ценности компании (ему должны следовать контрагенты). Но МСП готовы меняться: большая часть компаний из тех, что подписали кодекс поставщика (63%), взяли на себя дополнительные обязательства. По данным опроса, крупный бизнес, который транслирует ESG-ценности в своей цепочке поставок, серьезно относится к соблюдению требований контрагентами: 61% опрошенных МСП сообщили о проверках соблюдения кодекса поставщика заказчиками. «Важно использовать время сейчас для совершенствования своих практик, чтобы через несколько лет получить преимущества, когда ситуация нормализуется. ESG никуда не пропадет, давление будет только возрастать»,— заключает Виктор Давыдов.
Дарья Кузнецова
Источник: Коммерсант
